Вступление:
к слову сказать, есть у нас санитарка Оля, редкостная правозащитница и правдоискательница, навроде приснопамятной В.Новодворской, которая также полжизни судится с различными инстанциями – от вечно мешающих своим существованием соседей в обеих квартирах (своим топаньем, отправлением естественных потребностей и т.п.), до своего же родного отца. Которого благополучно упекла в дурдом лет 10 назад и завладела его квартирой в почти новом доме. Вот такие вот травмы детства, вкупе с комплексом Электры и манией сутяжничества, как бы наверное сформулировали в таком случае психиатры. Можно добавить, для полноты картины, что за несколько лет до истории со своим отцом она посадила за изнасилование какого-то своего знакомого, вместе с ней поступавшего в институт. Как я понимаю, человек просто оказался не в том месте – в прямом и переносном смысле! – и не в то время, плохо представляя, с кем он имеет дело, вот и получил по-полной от нашей, как всегда, беспристрастной Фемиды:-))
Это всё предыстория – а сейчас собственно сам сюжет.
Сейчас Оля собирается судиться уже с самим Пенсионным фондом и нашими кадровиками за то, что ей что-то там неправильно написали несколько лет назад, вписав с какой-то стати 50% за работу в УЗИ. И потому у неё не проходит пенсия по вредности за 10 лет работы в рентгене – хотя формально она в УЗИ не работала никогда. Однако трудовую книжку ей уже переписывали раза три – всвязи с переименованиями самого госпиталя и нашим соединением/разъединением с УЗИ-кабинетом. Причём ситуация для наших кадровиков усугубляется тем, что за все годы своей сутяжной деятельности Оля не проиграла ни одного судилища! Даже имея весьма посредственные интеллектуальные способности и рассуждая на уровне: «Вывести бы всех из думы, да расстрелять – и жизнь сразу наладится»; однако эмпирически и на уровне интуиции рассуждая совершенно точно и очень практически. Я далеко не уверен, что санитаркам в рентгене по-прежнему положена пенсия по вредности – может быть, вы знаете что-то больше и точнее меня? Но найти какие-то законы или указы Минздрава, категорически отрицающие такую возможность, я тоже не смог. Разумеется, что идти на суд придётся нам с Мариной Николаевной, моим старшим лаборантом, поскольку подобные суды до сих пор встречаются сплошь и рядом – а особенно со времени попыток объединения в 2000-х годах рентгенов и УЗИ в единые радиологические отделения, что было тогда откровенной глупостью со стороны Минздрава.
Столь же разумеется, что говорить про истинное положение дел мы с М.Н. не будем: что наша Оля большую часть своего 6-часового рабочего дня читает газету и качает ногой; а перед отпуском докачалась до того, что потянула себе связки колена и гордо отправилась в ФТО на лечение, как пострадавшая. Или объедается принесёнными из дома макаронами – естественно холодными и скользкими, поскольку разогревать их она считает верхом транжирства! Конечно, на работе электричество практически дармовое, а в проявочной стоит давно принесённая мной микроволновка, но ведь домашние рефлексы-то никуда не денешь, правда?:-))
К слову сказать, сейчас наша Оля готовится параллельно судиться за свою бывшую коммуналку, построенную в 30-х годах прошлого века, пытаясь обменять её у государства на отдельную однокомнатную квартиру. В своё время из этой коммуналки выехали по суду все её бывшие соседи, скинувшись и заплатив за адвоката и судебные издержки всего по нескольку тысяч рублей. Но поскольку Оля решила сэкономить, рассудив, что принятое по её соседям решение автоматически будет прецедентом и для неё самой, то в доле она не участвовала, пересравшись напоследок со всеми бывшими соседями и друзьями (если допустить, что таковые у неё вообще были). Но, как известно, государство себе топор на ногу не уронит, а тем более дважды, а потому это был первый случай в Олиной сутяжной карьере, когда она так бессовестно лоханулась. Теперь ей надо не только начинать всё сначала, уже практически в одиночку, потратив такое же количество денег, но и одновременно судиться с Пенсионным фондом. Хотя и так понятно, что мы с М.Н. значительно упростим ей в этом задачу, так как наши роли и доводы на суде уже заранее отыграли. Теперь в пору всем рентгеном играть в тотализатор, все ли суды Оля выиграет и какой из них первым! Ведь если она получит свою долгожданную пенсию, то, может быть, найдёт работу получше, поденежней и подостойнее для себя – как она сама клялась уже много раз! – а мы будем рады, что весь этот геморрой закончился для нас раз и навсегда:-))
И ещё о нашем пресловутом вредном стаже.
Четвёртым лаборантом у нас в кольце работает - назовём её Лена - выучившаяся на рентгенолаборанта всего несколько лет назад. Но официально она числится лаборантом в другой военной части, где рентгенкабинет уже давно ликвидирован, поскольку эта часть привязана к нашему госпиталю – а потому сами они решили не заморачиваться на столь дорогом оборудовании и сертификатах/лицензиях для него. То есть: рабочую ставку оставили, но сам кабинет разнесли, аппаратуру спихнули кому-то, а помещения запользовали по своему военному усмотрению. Странноватая ситуация, правда? Поэтому у нас в госпитале Лена фактически является «мёртвой душой», министром без портфеля, не проходя ни по каким документам, и потому я совершенно не представляю, как она будет доказывать своё право на льготную пенсию, когда ей исполнится 45 лет. Притом, что в свободное от работы время она ещё подрабатывает на 0,5 ставки на маммографе другой поликлиники, фактически перевыполняя план почти в 4 раза: 20—25 реальных женщин за смену, когда даже на одну маммографическую ставку положено всего 10—12 пациенток. Понятно, что Ro-облучения от аппарата она там глотает более чем достаточно, стоя от пациентки за одной прозрачной перегородкой, и учитывая тот факт, что маммограф не имеет дистанционного управления. Но за формальные 0,5 ставки никакой вредный стаж не положен, а потому помочь Лене мы здесь не сможем тем более...
Вот такие странности и несуразности встречаются в нашей профессиональной жизни. Кто сталкивался с такими санитарками и «мёртвыми душами» среди лаборантов? Я вижу такое реально впервые в жизни, потому буду рад всем вашим советам.
А. Копёнкин, врач-маммолог-рентгенолог, заведующий рентгенслужбой Окружного гарнизонного госпиталя (г. Кострома) – филиал №3 ФГКУ «422 ВГ» Минобороны России
